Потом, увидев Людвига, вспомнила весь кошмар теперешней ее жизни: лагерь, разлуку с отцом, вечер в постели немца. Она резко села на кушетке, подтянув колени к груди и, обняв их руками, сжалась в комок.
- «В лагере побудка в шесть утра! Сейчас уже больше семи! Так что, ты проспала час рабочего времени! », строго сказал Людвиг.
Девушка еще плотнее сжалась в комочек, на ее лице застыло жалобное выражение — она ожидала наказания. Людвиг удовлетворенно улыбнулся, увидев, как она его боится.
«Встань, умойся! Потом, оденешь фартук — ходи по дому только в нем, здесь тепло! И приготовишь мне завтрак: вареное всмятку яйцо и гренки с маслом. Себе тоже можешь взять яйцо и хлеба», отдал Людвиг распоряжение и пошел в свою комнату.
Немец ухмыльнулся и ушел. Ада быстренько вскочила, натянула фартучек, чтобы не бегать по дому уж совсем нагишом, и пошла умываться. Умывшись, посмотрела на себя в зеркало. Боже, из - под фартука сбоку полностью были видны ее груди, он только чуть прикрывал бока ее бедер, а в длину был до ее промежности.
«И, вот в таком полуголом виде она должна ходить перед этим мужчиной! », Ада чуть не расплакалась. Но взяла себя в руки, и пошла хлопотать по дому.
Ада стряхнула пыль с мебели с книг на книжной полке длинной мягкой кисточкой, потом занялась влажной уборкой, протирая мокрой тряпкой пол, основания ножек стола, кресла, кровати. Протерла подоконник и полила стоящие на нем цветы.
Людвиг сидел в кресле и читал газету. Украдкой он наблюдал за своей новой «игрушкой». Его забавляло, как девушка в одном этом куцем передничке пыталась прятать от него свои прелести. Когда она наклонялась, моя пол, то всегда старалась повернуться к нему передом или боком, чтобы не демонстрировать свою промежность. При этом прикрывала основанием руки выпирающую из - под передника грудь.
Наконец, она закончила работу и покорно встала перед ним, ожидая дальнейших указаний. Она до дрожи в коленках боялась, что сейчас повторится то, что от нее потребовали вчера вечером.
