Потом взял головку члена и направил во влагалище, долго возился, вставляя член между губ, и когда почувствовал, что член направлен точно – резко толкнул его внутрь. Член, разорвав упругую преграду, провалился в горячее, плотное, не разработанное влагалище и начал вдалбливать его туда.
- Ух! Есть! Конец твоей целке!
Наташка замычала и резко выгнулась. Сильная боль прошила ее тело. Слезы покатились ручьем по щекам. Было страшно, было больно и обидно. Ее затрясла нервная дрожь. Груди еще чувствовали его грубые руки, ныли соски. Но Куцый знал свое дело. Он впихивал интенсивно, нисколько не заботясь о том, больно ли девушке, болит ли разорванная рана во влагалище.
Новые неизвестные ощущения стали заполнять ее. Странное чувство возникло где-то глубоко внутри. С одной стороны ей было больно, обидно и противно. С другой стороны, то, что она ощутила, не давало ей оттолкнуть насильника, если бы могла. Наташка напряглась. Ее колотила нервная дрожь.
Куцый заработал интенсивней. Теперь он просто колотил ее внутри членом. Потом внезапно напрягся и вылил внутрь накопившуюся сперму.
Наташка ощутила теплую струю, вливающуюся в нее. Она с ужасом подумала, что на нем нет презерватива.
Закончив, он встал с нее.
- Ну, поздравляю, – обратился он к ней, - у тебя больше нет целки!
Его слова были встречены дружным одобрением.
Наташка беззвучно рыдала, некрасиво морща лицо. Щеки были залиты потоками слез и блестели при свете тусклой лампы.
Куцый оглядел ее с головы до ног, оценивая.
- Резак, братан, твоя очередь! Целка опробованная! Мин нет!
В се дружно захохотали.
Они с Куцым поменялись местами. Теперь руки девушки, закинутые вверх за подушку, держал насытившийся Куцый, а Резак занял его место. Присев рядом с ней на край дивана, он по - хозяйски оглядел ее, потискал груди для начала, отметив, что они еще не мяты, хихикнул, приподнял их за соски, отпустил, любуясь, как они падают и колыхаются. Затем повел горячей ладонью по животу вниз к промежности.
