Мужчины не хотели ждать, они вонзали свое окаменевшее естество в сухие от ужаса происходящего девичьи лона, и, только второе совокупление было для девушки легче, так, как сперма первого насильника служила смазкой для последующих.
Проще было вдовам, познавшим уже радость совокупления с мужчиной. Эти и сопротивлялись больше из видимости, потому как вонзавшиеся в их вульвы могучие члены доставляли им больше приятных чувств, чем огорчения от того, что их насилуют.
Хуже было юным девственницам. Эти просто орали от вторжения такого количества огромного мужского естества в их непознанные лона.
Успевшие спрятаться и запереться в своих кельях монашки и там не могли найти убежища. Те же дубовые скамьи послужили пиратам хорошими таранами. Двери в кельи были выбиты и юные создания были тут же распяты на этих же скамьях.
Коридор монастыря наполнился криками и визгами насилуемых монашек и сладострастным рычанием и вскриками спускающих сперму мужчин.
Но, вот, насытившись женским телом один – два раза, пираты стали разборчивей. Они ходили вдоль лавок с факелами присматриваясь и выбирали девиц помоложе и попышней.
Девушки, ошеломленные и утомленные насилием, лежали и покорно ожидали своей участи.
Выбрав жертву, пират спускал штаны, на коленях подползал к телу и, устроившись между ее ног, резко вгонял свой член в разверстый и мокрый после множества предыдущих изнасилований зев влагалища. Затем наваливался всей тушей на несчастную девушку и начинал, со сладострастным порыкиванием, ритмично вгонять ей свою елду. Потом довольный рев удовлетворенного мужчины. И вот уже следующий, помахивая возбужденным членом, ползет к телу жертвы...
Хуже всех пришлось миловидной крестьянской девушке, которая была в монастыре послушницей. Ее молодое и пышное тело привлекло взоры многих мужчин. Полненькая грудь и широкие бедра привели к тому, что у нее столпилась очередь. И, за несколько часов, ее до этого молочно белая, прекрасная грудь уже представляла собой сплошной синяк.
