Тогда, по крайней мере, вас не будут иметь везде и всюду, в любом месте и в любой позе, а только тогда, когда вы постелите чистую простынь и уложите на нее солдата! Это особо касается тебя, Анна Шульц. Уж слишком ты чуралась мужчин. И не забывайте после этого тщательно подмыться и проспринцеваться, если не хотите забеременеть».
* * *
Взвод вошел в поселок, как вычищенный меч в ножны. Тихо и красиво, блестя начищенными сапогами, свежими гимнастерками, медалями и орденами, а так же выбритостью щек. Поселок, казалось, был пуст. Только в некоторых окнах вторых этажей развевались белые простыни, показывая, что он сдается на милость победителя.
Егор остановил взвод в центре поселка. С одной стороны возвышалась кирха, с другой стороны большой трехэтажный дом с маленьким магазинчиком на первом этаже.
Егор подошел к дому, поколотил рукой в двери — никого, потом в окна, и стал обходить дом. Так он вышел на задний двор, который соседствовал с двором Гертруды Мейер. За забором Егор увидел немку, работающую на своем огороде.
Во взводе разведки был один человек, более - менее сносно говорящий по - немецки. Это был Сёма Рабинович из Одессы. Нет, Сема мог и бить из автомата и колоть ножом и забросать врага гранатами. Но Егор приказал пуще глаза беречь этого парня всему взводу. «Вы все ляжете, а Сему мне сберегите!!! ». Потому как он единственный мог допросить захваченного языка, а теперь договориться с местным населением.
«Поговорим с хозяйкой! »
Глава 3.
Гертруда Мейер увидела русских солдат на заднем дворе дома соседа Рихарда Мюллера, который одним из первых покинул поселок, оставив свой трехэтажный дом и маленький магазинчик на произвол судьбы. Все в поселке были уверены, что Мюллер не вернется, но ни у кого даже мысли не возникло залезть в его магазин или дом.
«Ну, вот и начинается новая жизнь», подумала Гертруда.
Егор увидал женщину, копающуюся на огороде.
«Сема, позови хозяйку, надо определиться, где тут что...».
