Сладенькие такие конфеточки, и совсем одни! Тут чую я – это мои! Леший меня побери за нерасторопность! Я битый месяц кряхтел то тут то там в кустах: принюхиваясь, примериваясь...И если рядом пробегала стайка таких вот розовеньких, желторотеньких, мой старый рожок трубил что было мощи сборы! Тяжело-то как сдерживаться, когда рядом порхают две - три пташечки с кругленькими жопами, которые колыхаются, перекатываются в этих ихних джинсах! А грудки, у некоторых совсем не крохотные, а этакие - ядрененькие...Эх, иной раз я грешным делом давал волюшку себе старому хрычу – молофейкой то все кусты забрызгал. Но ждал все, обтирался...
Чай, за месяц-то поднаторел, знал уж, когда куда кто идет, а многих и в лицо стал узнавать. Ох, как некоторые кобылки не давали мне потом старику заснуть, так и резвятся перед глазами, титьками своими молочными молодыми так и трясут, ляжками сверкают...А еще мода ихняя: пузо с пупочком оголять и этак бегать на людях! А мне то старику каково – я ж совсем ума лишаюсь как пупочки их увижу! Нет, думаю, хватит, еще недельку повременю или ум за разум зайдет, или от пущей охоты серчишко-то остановится.
Тот раз помню как вчера! Пошел вечерком, поужинавши, все как обычно, а у самого под ложечкой ноет, ну чую, сегодня молодку какую-нибудь все ж объезжу...Аккурат суббота была, а по субботам там у них, стало быть, то ли танцы то ли еще что. Все после учебы носятся, расслабиться все хотят...Галдят, судачат о чем –то, веселятся стало быть. Эхе – хе, сижу, креплюсь все высматриваю, а лысина чувствую, взмокла вся. Нет, ждать надо: хлопцев много, да и не время еще...Жду, сижу, ноги чувствую заныли – ревматизм - собака его подери! Вот смотрю, знакомые кралечки проскакали, да больно много их – аж штук пять – шесть...Вот еще, еще... Да все не одни они... А потом никого – тишина. Меня уж зло мучить начало – ну опять вечер просижу. Вдруг шаги слышу тихие ближе - ближе. Я прислушиваюсь, кажись бабские шажки то – топ-топ, мягко этак, по бабски...
