Был он как мужчина очень хорош собой, крепок на вид, имел добрую стать. Вот и сейчас подступая к ней, разгоряченный, он был очень красив.
Приблизившись к ней, он нагнулся и, крепко, до боли схватив за локти, поднял ее с воды, будто пушинку, хотя была она немалого веса.
- Не губи барин, не трогай, Христа ради, - боясь взглянуть в глаза ему, едва слышно попросила дрожащими непослушными губами Дарья, внутренне обмирая от близящегося падения своего. У нее не было сил противиться ему.
Не слушая ее, он придвинулся к ней. Его руки медленно опустились на ее полные груди, соскользнули на бедра и крепко сдавили их, тиская тугую плоть. Переместившись к заду, они легли на напрягшиеся под его пальцами большие ягодицы.
Дарью точно жаром в парной бане окатило. Она, дрожа, безвольно опустила руки.
- Отпусти барин, будь милостив, - снова тихо попросила она.
Он тискал и, нежа, гладил ее большие ягодицы. Дарью стало охватывать неукротимое грешное желание. Почувствовав его руку у себя между ногами, она ахнула, отшатнулась прочь, но он сделал к ней шаг, и, придерживая рукой за зад, начал, пуще, мять ее срамные губы. Не отдавая отчета, она присела, как курица, раздвигая ноги, открывая тем самым свое сокровенное место.
- Ты приляг, приляг, так нам удобнее будет, - забормотал Александр Леопольдович, увлекая крестьянку на траву.
Поняв, что хочет его, она, точно неживая, мягко упала наземь, и бесстыдно раскинув толстые ноги, замерла, закрыв глаза. Ее щеки побледнели, тонкие ноздри страстно раздувались. Большой член Александра Леопольдовича мощно вошел в ее горящее лоно и, будто задыхаясь от его глубокого проникновения, Дарья открыла грешно вспухшие малиновые губы. Ее полные руки нежно и крепко обхватили барина и она начала нетерпеливо вскидывать бедра, заставляя его до упора вонзаться в нее.
Как долго это продолжалось, они не знали.
