Между тем, отлично памятуя, что перед ним лежит не простая девка, а высокородная паненка, обхождение с которой требует особенной деликатности, Юзеф прилагал максимум нежности и осторожности, буквально лаская ладонями пленительные холмики ее круглых ягодиц.
Рука пани Ядвиги, забывчиво осталась на прежнем месте. Ей нравилось ощущать будоражащую твердость мужской плоти, не дающей ей забыть, что она все-таки особа женского пола. Ее пальцы, словно желая убедиться в его прежней твердости, время от времени сжимались, делая это все чаще и чаще, потому что действия изумительно ласковых рук пана Юзефа, пробуждали в ней сильные чувства плотского желания.
- Ах, пан Юзеф! Перед Вами лежит почти совершенно обнаженная девушка и она сейчас настолько беззащитна перед Вами, что захоти Вы воспользоваться этим, она не сумела бы помешать Вам.
Говоря это, пани Ядвига часто и сильно сжимала член бедного пана Юзефа, который и без того, уже был в раскаленном состоянии. Когда же шаловливая ручка паненки скользнула в его портки и стиснула голый член, он мгновенно сбросил их после чего, стремительно опрокинув ее на спину, вонзил пенис в наполненную влагой желания расщелину девушки. Она восхищенно вскрикнула и сжимая его голые бедра ногами, живо откликнулась на его толчки.
- О, пан Юзеф, Вы, неподражаемы! Вы, великолепны! Пожалуй, я ничего не потеряла, не дождавшись пана Мирека. Ваше мужское достоинство больше и сильнее, чем у него.
***
Прыська поняла, что пан Мирек струсил и не пойдет на свидание к пани Ядвиге, которая, в это время, мается, несчастная, от бесплодного ожидания свидания с ним.
Выбрав свободную минуту, она стремглав бросилась к избушке брата, чтобы сообщить бедной паненке пренеприятную весть. Запыхавшись от быстрого бега, она уже хотела открыть дверь в хату, как вдруг услышала громкий скрип его расшатанной деревянной кровати и сладострастные стоны панночки.
