Кате нравилось «играться», она с удовольствием обсасывала и лизала всё его немолодое хозяйство, массировала ручками, сама дико возбудилась от этого. И потянула одну ручку себе между ножек, стала мастурбировать. Но долго Роман это ей делать не позволил — поставил раком, и стал засаживать в уже мокрую писечку. Катя охала и покорно принимала его орган в себя до отказа. Роман крепко обхватил её бёдра, и аж рычал, мощными толчками всаживая свой орган в Катю. Но одна поза ему показалась недостаточной — он захотел, чтобы Катя села сверху. Сказав ей об этом, он взял её на руки, и понёс в спальню. На кровати Катя быстро оседлала его, и стала уверенными движениями насаживаться, иногда вертя тазом. Неимоверный кайф пронзил Романа, он стонал и тяжело дышал, руки гладили то попочку девочки, то перебирались на грудь, гладили торчащие сосочки, потом падали на бёдра, гладили и обхватывали их. Белая кожа, розовенькие соски и развевающиеся от «скачки» волосы сводили с ума. Писечка нежно обхватила кол Романа, и всасывала его в себя. Катя насаживалась довольно долго, пока не устала. Роман это понял, и уложив её на спинку, аккуратно пристроился сверху неё. Пися была раскрыта настежь, и приняла в себя его член с лёгкостью. Губы Романа метались по шее, губам и щекам девочки, он совсем обезумел от наслаждения и счастья, вкушал её сполна, изголодавшись за долгие годы одиночества.
- Закончи мне в рот. - тихонько попросила Катя.
Вскоре Роман не выдержал, завыл, и вытащив член из писи, дал девочке в рот. Та с удовольствием стала обсасывать его, и глотать сперму, словно драгоценный нектар. Роман чуть не лишился чувств от такого кайфа. Когда Катя закончила пить его «нектар», он распластался рядом, и открыв рот, тяжело дышал, отдыхал.
- Хочешь посмотреть, как я сама себя удовлетворяю? - спросила девочка.
Роман понял: она ведь не кончила. Надо это поправить! И он сказал:
- Покажи, а я продолжу.
