В каждом отряде – два вожатых – юноша и девушка. Юноша отвечает за девочек, девушка – за мальчишек. Так будет лучше, меньше потакать будете. После совещания вы познакомитесь и подберете себе напарников.
С напарницей-то все ясно. Лишь бы Сашка согласилось. А вот девчонок опекать – это, пожалуй, не в кайф – фокусы у них вечно... Хотя, с другой стороны...
– Имейте в виду, – директор поднял голову и на нас смотрит, – за порядок в отряде вы отвечаете головой! И не только головой, имейте в виду. Вы еще сами не настолько стары, чтобы избежать порки за нарушения!
Вот только этого не хватало! Все зашумели...
– Кого это не устраивает, – А. С. Даже голос повысил, чтобы нас перекричать, – может уйти прямо сейчас. Оставшись, вы подтверждаете согласие с моими условиями.
Директор замолчал, ждет и на нас смотрит. А я думаю, если Сашка уйдет, то и я, пойду, пожалуй. Хотя, если девок своих с самого начала закрутить, как следует, можно и перебиться. Постепенно все замолчали, но никто из кабинета не вышел. Ну, и ладно, думаю, я – как все.
– Так вот, – продолжает директор, – любое нарушение в вашем отряде, которое первым замечу я, а не вы – это ваше нарушение. Со всеми вытекающими отсюда последствиями... Я уже не говорю о ваших личных провинностях, которые тоже прощаться не будут. С территории лагеря без моего разрешения – ни на шаг! После отбоя компаниями не собираться! Каждую минуту вы обязаны находиться вместе со своим отрядом. Приду проверить и не найду вас – пеняйте на себя. И имейте в виду – до конца смены я никого не уволю и не отпущу.
Да, гайки он с первого дня закручивает! Но, опять же, никто не уходит, сижу и я. Да и бабки такие на дороге не валяются...
– Далее, о наказаниях. Вы можете назначать их по своему усмотрению. Но! Имейте в виду: бить только по попе, рукам или ногам. По голове, лицу, спине, другим частям тела бить категорически запрещаю! Без моего ведома – не более 15 ударов за один раз. Считаете, что мало – подойдите ко мне.
