Они переминались с ноги на ногу, а Валерка уже, подхватив свою корзину, шагнул в воду и охая от холода стал переходить ручей.
Наконец Сашка с Ленкой, повернувшись друг к дружке задницами, стянули трусы и последовали за Валеркой.
Перейдя ручей дети стали быстро одеваться, стараясь не глядеть друг на дружку. Я заметил, что письки и Сашки и у Валерки были явно в тонусе, кабы не холодная вода в ручье, то вышли бы пацаны на берег с торчащими "антеннами". Домой вернулись к вечеру, младшие принесли по полной корзине, а мы с Наташкой едва по половине набрали - тут уж одно из двух или ебаться или грибы собирать, а если всё вместе-то можно и заебаться.
Потом приехала Инга.
За этот год она выросла в настоящую девушку. Бёдра расширились, под обтягивающими джинсами чётко обрисовывались все выпуклости и складочки попки, груди налились полнее - Инга теперь всегда носила лифчик, руки сами собой тянулись облапать это восхитительное девичье тело, что я не замедлил сделать при первом же удобном случае. При общении я заметил у Инги какую-то томность, она оставила свой прежний слегка покровительственный тон с постоянными подъёбками, перестала ржать как кобылица на всякую тупую хуйню, что я нёс для поднятия настроения компании, при разговоре любила заглядывать в глаза, что меня страшно смущало (не люблю когда вот так прямо смотрят в глаза). Вот только трахнуть её не выпадало случая, бабка её была как часовой - под надзор оставили такую аппетитную девку, чтоб "чего" не случилось. Не было счастья да несчастье помогло. Дед Инги, работавший пастухом умудрился свалиться с лошади (причём был абсолютно трезвый) и сломать ключицу, загремел дед почти на месяц в больницу в райцентр, в обязанности Инги вошло 2 - 3 раза в неделю ездить проведывать деда, бабка ездила редко - хозяйство держали большое, а Инга к крестьянскому труду особой тяги не испытывала.
