А вот рот у нее был очень даже сексуальный, с красиво очерченной верхней губой (помада нестирающаяся, видать), и слегка припухлой нижней. Классный, «рабочий» рот! А когда она подносила сигаретку ко рту и приоткрывала его, я так и представлял мысленно свой член вместо сигареты в ее полненьких губках.
Так мы просидели за непринужденной беседой минут около пятнадцати. За это время чокнулись с тостами за Анжелин приезд, за знакомство, и даже «за женскую дружбу», инициатором последнего тоста была уже гостья. Я вижу, девчонки порядком набрались, и моя Олеська шепчет мне на ухо, что хочет пи – пи. Естественно, я должен проводить ее за угол мэрии, чтоб она опорожнилась от выпитого пива. Короче. Пошли мы туда, Олеська задрала юбочку, спустила трусики, и тут же зажурчала потоками мочи. Я же, возбужденный больше, наверное, имиджем ее подруги, нежели близким присутствием Олеськиного влагалища, достаю свой член, и молча подвожу к ее рту. Олеська, конечно для приличия его «заглотила», но, пососав с пол минуты, вынула его изо рта, и быстренько оделась.
- Ты что? Анжелка что подумает? Неудобно, как - то.
Ладно, думаю, черт с тобой, успеем еще. Застегнул ширинку, и мы вернулись за стол.
Анжелка тут о чем - то шепчется с подругой, сама затушивая в пепельнице сигарету.
- Милый, - тут Олеська уже склонилась ко мне на ушко, - Анжела тоже хочет писать, проводишь?
- Конечно, о чем базар?! – я же мысленно представил писающую подругу Олеси, и даже заулыбался.
Проходим, значит, мы теперь уже с Анжелой к этим ебаным колоннам. Пока она шествовала, я более подробно, уже во весь рост оглядел ее аппетитную попочку, туго затянутую в белые брючки. Причем, если я думал, что брюки ее были ослепительно белые, то, сквозь них еще белее - белого просвечивала тонюсенькая полосочка трусиков, теряющаяся, где - то в недрах ее промежности. Все это не оставило равнодушным местных наших зевак, буквально пожирающих ее глазами.
