Гена настаивает, что бы я вдоль трёх домов, что будут до оживлённой улицы прошлась с ними голой. Я же Гене весь этот путь описывала, сколько людей видят, как я голой иду в окружении трёх парней. Но прохожих практически не было. Даже удивительно, но меня видело голой от силы не более 1 - 2человека. На что Гена заметил – ну вот ведешь – ни фига страшного во внутри кварталах голой ходить. Но я же ведь в окружении трёх парней – если, что они меня прикроют, ну надеюсь. Парни сами уже стушевались, когда стали подходить к улице.
Наконец, мне дали этот сарафанчик, и тут парни совершенно остолбенели – я этом сарафанчике – ну почти, что голой выгляжу, о чём они дружно поделились на камеру, рассматривая меня. Я парням сказала, что я и сама себя так же чувствую, но всё же не откровенно голой же идти на работу. Парни отключили камеру. И меня только один из них вызвался проводить ещё полпути, что осталось до работы. Это примерно ещё минут 10 ходьбы. У проходной он хотел меня оставить, но я ему сказала, что мне через вахтёров проходить не надо и он может меня проводить до лифта. Как он смущался, когда через длиннющий коридор я прошлась с ним под ручку до лифта.
Возле лифта была курилка. В курилке было много народу. Видимо лишь только тут он сообразил, что мы ни как не интересны окружающим людям. Ну, подумаешь какая-то шалава идёт с длинными оголёнными ногами, лето – мало - ли кто как в такую жару одевается. Мы даже с ним закурили и видимо он освоился и перестал так взволновано озираться по сторонам... Лифт не работал и я ему прошептала на ушко, вот буду по лестнице подниматься – посмотри много людей меня разглядывать снизу будут? Аха – сухо он только и смог ответить. Я же вспоминая указания Гены не прижиматься к стенке, а напротив, ближе к перилам и широко расставляя ноги – стала подниматься. На меня из курилки уставились лишь только глаза моего парня, да и ещё парочку глаз. Остальным, вообще не было ни какого интереса смотреть.
