И пальцу рад, и гримасе раздражения.
На седьмой день Чичерина сделала мне подарок. Она со мной заговорила: - Ты че здесь трешься, поклонник?! Если до возвращения не свалишь, лично отпинаю!
Я ответил на это дурацкой радостной рожей.
А вечером я ждал юлиного возвращения уже в подъезде. Под ее дверью.
Когда открылись двери лифта, по площадке моментально поплыл запах духов и алкоголя. На мое счастье Юля была одна.
- А, это ты, урод! Помнишь, что я тебе сегодня говорила? - на Юле был топик, узкие джинсы и тяжелые ботинки. По-моему, Мартинсы. Да-да, те самые. С набивками из титана на носах. Одетая в такую обувь нога легко разбивает стеклянные бутылки. Причем как носом, так и подошвой. - Помню: - сквозь волнение, я еле выдавил из себя это слово. - Ну че тогда медлишь, становись раком.
Я и не думал ослушаться свой женский идеал. Вскочил, уперся руками в стену и нагнулся. Чичерина разбежалась по лестничной клетке и дала сильный пинок моей заднице. Боль была мощной. Я глухо заскулил, зажмурил глаза, но остался стоять на месте.
- Слушай, а ты мне нравишься! - неожиданно сказала Юля. - Пошли! - она достала ключи и пригласила меня в свою квартиру.
Вопреки моим ожиданиям, обстановка в квартире у Чичериной оказалась скромной. Старая мебель, обыкновенный музыкальный центр, комп с 15-ти дюймовым монитором. Разве что домашний кинотеатр выглядел впечатляюще. Легкий беспорядок, три пустые бутылки в углу и одна под журнальным столиком. Юля развалилась в большом кресле.
- Любишь меня, значит? - О-очень :сильно! Юля! - у меня вдруг прорезался дар речи. - Я здесь дежурю уже семь дней. Ровно неделю. За это время я ни разу никуда не отходил дальше ста метров. Я люблю тебя, Юля! И готов ради тебя на любые лишения. Стать минуту назад грушей для твоих ботинок - наивысшая радость для меня со времен первой нашей случайной встречи: - Как адрес нашел? - Чичерина перебила меня. - Проследил за машиной от ночного клуба. - Ловкий!..
