12 июля.
Саша.
Сижу я дома. Скучно. Женя с Колей давно домой уехали. Вдруг звонит Ритка (я, вообще-то, с ней не особо и дружу, тем более после того случая с Петей) и набивается в гости. Типа, сидюшок у нее классный, а послушать негде. Ладно, говорю, приезжай...
Ну, приехала, послушали музон, побалдели (предков-то дома нет – работают), а потом она и говорит:
– Слушай, Сашка, что ты в городе киснешь? Поехали вожатыми в лагерь? Я через неделю уезжаю... Как раз одно место освободилось.
А потом, ехидно так улыбнувшись:
– Кстати, и твой Петя едет...
– Какой он мой! – отвечаю, а сама-то знаю, что запала на него, часто о нем думаю. Так его тогда жалко было...
Ну, Ритка, конечно, на попятный. Не заводись, мол. И опять свое гнет – едешь или нет? Спросила я, что за лагерь, она говорит:
– Недалеко от города, на берегу озера. Лагерь нормальный, туда всякие шишки своих детей отправляют... Ума чтобы им вложили как бы...
А сама ухмыляется так подленько.
– Как это? – я даже и не врубилась сразу.
– Ну, понимаешь, в лагере очень строгие порядки... Кстати, имей в виду, они строгие и для вожатых. Зато платят хорошо... Да что я тебе рассказываю, завтра к директору сходим, он тебе все и расскажет.
Я сказала, что подумаю и Ритку быстренько выпроводила. До вечера думала, а потом решилась – все равно скучно, а тут и бабки кое-какие будут и Петя, опять же, рядом. А насчет строгостей – пусть не пугает, перебьюсь... Спросила у предков (без подробностей, конечно) – те и рады меня к делу приставить, чтобы не болталась. Ладно, еду!
13 июля.
Саша.
Что-то здесь не то... Рита познакомила меня с директором, Александром Степановичем его зовут. Видный такой мужик, седой, а выглядит не таким уж старым – лет на сорок, сорок пять. Ну, там, расспросил меня, откуда я, да кто родители, про зарплату сказал. Офигеть! Я и не думала, что так много! А в самом конце спрашивает:
– Скажи-ка, Александра, только честно, – тебя дома пороли когда-нибудь?
Мне это как-то не понравилось.
