Дальше произошло то, чего раньше не было.
- Света, хочешь посмотреть на меня? - спросил я.
- Не знаю, я боюсь, - прошептала она, губы ее дрожали.
Я воспринял ее слова по - своему. Я вскочил и торопливо, путаясь в штанинах, снял брюки. Затем решительно, словно прыгал в холодную воду, сбросил трусы.
Впервые я стоял перед девушкой голым. На мне оставалась только рубашка. Почему я не снял и ее, не знаю. Мой петушок торчал почти вертикально, и я немного стеснялся.
- Ничего себе, - тихо и изумленно сказала Света.
- Что? - виновато спросил я.
- Зачем тебе такой?
- Для тебя, иди сюда, - прошептал я и взял ее за руку.
- Дима, что ты, это невозможно, я боюсь. Мы не должны...
- Немножко, любимая, вот увидишь, я чуть - чуть, я только сверху...
Я прижал девушку к себе, ее голый живот прижался к моему голому животу, и мой твердый, разгоряченный петушок был между нами. Я потянул ее на диван, и мы снова легли. Я задвигался, дикий восторг охватил меня.
- Дима, ты с ума сошел, что ты делаешь, - горячечно шептала она.
- Пожалуйста, Света, пожалуйста, я не сделаю тебе ничего плохого.
- Нет, нет, я боюсь, Дима, не надо, пожалей меня.
- Ну не сжимай так ноги, милая, ну, прошу тебя, я так хочу... Раздвинь...
- Не надо, мамочка, ой, не надо!
- Света, не бойся, я только здесь, сверху, вот так, не бойся, я вот так.
- Ой, Дима, Дима, Дима. Ой!
- Милая, ну, не бойся, я обещаю, я только сверху, вот так, тебе же приятно?
- Да! Только пусть вот так. Так, наверное, можно, да? Ой, ой, Дима! Ох!
- Светочка, девочка моя, я... А - а! Света! Света... Любимая... А - а! А - а!
И наступила тишина. И покой. Только дыхание все еще было шумным.
- Боже, Дима, что ты наделал? - услышал я ее далекий голос.
- Что? - я посмотрел на нее. Она сидела на диване и осматривала себя.
- Ты облил меня здесь, - голос ее дрожал.
