У Нечаевых остались лишь Максимовы, и Рудаков.
Олег Викторович отвел им соседние комнаты, что вызвало в Марине Николаевне новую вспышку внутреннего недовольства. Она, даже подумала, что им следует отправиться домой, тем более, что, ее Илья Сергеевич начал подавать некие признаки жизни. Она опасалась, что по своему обыкновению, как это бывает когда он пьян, он начнет приставать к ней и не считаясь с ее нежеланием, овладеет ею в чужой комнате. Находящийся за тонкой перегородкой Рудаков, наверняка услышит, как муж сношает ее и ей потом будет очень стыдно перед ним и она еще сильнее будет злиться на него. Она и без того была сердита на него за его выдержку и умение выпивать много и в отличие от ее слабака мужа, крепко держаться на ногах, словно он и не пил вовсе. В этот вечер, он даже не посмотрел в ее сторону, что внутренне оскорбило ее. Неужели, она чем-то хуже тех женщин, с которыми он общался и танцевал весь вечер?
Не желая, ложиться сейчас с мужем, чтобы избежать близости с ним, она долго сидела в ванне, чувствуя, как из нее выходят последние следы опьянения. Все же, сегодня, она немного не рассчитала и слегка выпила лишнее. Или на нее так повлияло раздражающее присутствие Рудакова?
Причем здесь Рудаков? Ох, этот Рудаков! Ну почему ее так оскорбило его невнимание к ней? И, вообще, отчего она постоянно дуется на него? Нет, лучше не думать об этом. Все равно ведь от себя не скроешь, что он давно нравится ей, и эта неприязнь ее защитная маска, чтобы кто-то из сослуживиц не подумал, что она тайно мечтает о нем. Господи, как он, мне надоел!
Быстро обтерев себя махровым полотенцем, она накинула прямо на голое тело новый подаренный хозяйкой махровый халат и чувствуя себя немного возбужденной, пошла к мужу, решив, что сегодня она может позволить ему разок полюбить ее.
Открыв дверь, она вытянула руки и пройдя наугад к кровати, сняла халат и подняв одеяло, скользнула в теплую постель. Там ее встретили крепкие и неожиданно нежные объятия мужа.
