Волна оргазма зародилась в глубине, маленькими всплесками начала пробиваться наружу, нарастая, захватывала его естество. Подгоняя волну, не давая ей ослабнуть, граф Дракула впился зубами в нежную кожу, прокусил сонную артерию. Горячая кровь, бывшая еще несколько минут назад кровью девственницы, приятно согрела губы, язык, небо. Граф пил, наслаждаясь, с упоением поглощая жизненную силу молодого тела, превращая его в тело вампира. Взамен он наполнял благородной графской спермой девичий сосуд, бывший до этого всю жизнь пустым.
Насытившись кровью и любовью, Дракула встал, накинул на голое тело красный плащ. Склонился над девушкой, чтобы наградить ее настоящим поцелуем. Ее расширенные от ужаса глаза, не мигая, смотрели вверх, на высокие своды склепа. Слабое, еле заметное дыхание вздымало маленькую грудь, в которой умирало человеческое сердце.
- Ничего, милая, сегодня вечером ты станешь одной из них, - прошептал граф и, словно демонстрируя свою коллекцию, обвел рукой склеп.
Перед возвышением, на котором покоился большой, с затейливой резьбой, гроб из черного гранита полукругом расположились гробы поменьше.
- Вот он, мой гарем. Все мои любимые жены.
Граф подошел к первому гробу из красного дерева, погладил его крышку:
- Арабелла, жгучая испанская красавица. Надменный отец, дон Педро, не желал отдавать свою единственную дочь какому-то румынскому графу. Пришлось отрезать дону голову. Помнишь ли ты, Арабелла, как на моей роскошной яхте, под качку и тихий шелест морских волн ты познала любовь и вкус крови. И какая лунная была та ночь.
Дракула перешел ко второму гробу, светлому творению из ценнейшей карельской березы:
- А здесь Машенька, моя русоволосая соблазнительница. Врут те, кто говорит – красота бесценна. Нищий кичливый шляхтич уступил ее за кошель серебра да породистую кобылицу. Уступил мне страсть, способную растопить горные ледники, прожечь насквозь взглядом синих, подобных полевым цветам, глаз.
Граф на минуту задумался, вспоминая былые времена.
