Встряхнул головой, отгоняя печальные мысли и улыбнулся следующему гробу:
- Никто больше не достоин приюта из эбенового дерева кроме тебя, Нганна, черная африканская жемчужина. Лишь в мрачных подземельях разрушенного города мы смогли укрыться от гнева беспощадного солнца и твоих соплеменников. Укрыться и предаться упоительной любви. Ты была еще совсем девочкой, и я учил тебя... Учил, как получать удовольствие от правильного укуса, как доставить удовольствие любимому. Как заставить нелюбимого забыть в порыве страсти об осторожности и отдать тебе свою жизнь.
Граф сделал еще пару шагов.
- А вот Хи Ли учить ничему не пришлось. Вековые традиции воспитания делают восточных женщин искусными мастерицами. С ними забываешь о бренной земле и улетаешь в страну вечного блаженства. Жаль только, милая Хи Ли, что так долго пришлось тебя уговаривать попробовать пьянящий красный напиток из людских тел. Но ты оценила вкус и по праву занимаешь свое место в вишневом вместилище.
Откуда-то издалека, будто из - за далеких гор, послышался слабый крик петуха.
- Опять день, - вздохнул граф Дракула, укладываясь в свой гранитный гроб, - до вечера, мои любимые жены. И ты, моя новая страсть, дочь доблестного племени викингов, моя Брунгильда.
С этими словами крышка бесшумно закрыла гроб, а граф погрузился в дневной сон.
Вечером в графском замке давали бал. Благородные дворяне из окрестных поместий с женами и многочисленными отпрысками обоих полов собрались в полумраке освещенного факелами огромного зала. Они явились, чтобы воочию лицезреть и поприветствовать очередную графскую избранницу, рожденную на дальнем севере белокурую Брунгильду. Дракуле нельзя было отказать в гостеприимстве, как и в визите: злопамятный граф неоднократно наказывал своим вампирским способом невежливых соседей. Наказывал так жестоко, что через некоторое время опустевшие земли оплошавших занимали лояльные и послушные.
