Николаша сейчас порет новенькую официантку. Красавица! Вот бы я кому с удовольствием засадил.
- Я бы и Вике всадил. У нее попка, видал, как орешек. Ебется, наверное, как швейная машинка строчит. Николаша ей в первый же день приезда, в душе засаживал. Я за ней подсматривал, смотрел, как он ее к стенке прижал и в мохнашку загнал. Она сначала ругалась, а потом стонала и подмахивала. Ебется, классно!
- Много будешь знать, скоро состаришься! Меньше бы подглядывал, целее будешь, - цыкнула на все знающего пацана Настя.
Она сняла платье, обнажив стройное, по - женски роскошное тело. Улегшись боком на матрас, она приподняла ногу и к ней, с обеих сторон пристроились два парня. Два члена, одновременно вонзились в ее большое тело.
- Ох, Надька! Сладкая ты баба! Как засадишь тебе, сплошной кайф! - Прокряхтел пацан, сношающий ее в зад.
- Николаша, гад, приучил! - Жарко дыша ответила Надя. Еще в двенадцать лет, как задница раздалась, зазвал в кабинет, поставил раком, смазал член какой-то мазью и давай засовывать. Сначала, было дико больно, а потом, постепенно привыкла. Он меня три года порол в попу, пока Томка не подросла. У нее, задница шире моей, раза в полтора. Теперь, он ее все время шкворит.
- Говорят, эта новенькая, тоже в попу дает. Видели, какая она у нее аппетитная?
- Если еще не дает, Николаша приучит. Он любит иметь баб в красивые задницы. Хорошо, хоть к пацанам не пристает.
- Да на хрена мы ему, если у нас девчонок, хоть пруд пруди, да и обслугу, он всегда набирает себе из молодых, красивых баб. Ему и без нас есть кого, пороть.
Надька, явно пользовалась у мальчишек особым успехом. Бросив оставшихся без дела подружек, они пристроились к ее полным грудям и словно маленькие дети, принялись с удовольствием сосать их. Теребя их члены, девушка жмурилась от блаженства.
