Спят девчата, сопят во все дырочки, разметались во сне, посбрасывали простыни. А некоторые дурехи улеглись спать как у себя дома – в одних ночнушках, без трусиков. И все их прелести теперь наружу. Я даже смотреть не стал – неудобно как-то, как будто за младшей сестрой подглядываю. Вот если бы Сашку или там Ритку увидеть в таком виде и в такой позе, я бы все глаза проглядел, а тут – начал укрывать их простынями осторожно, чтобы не разбудить. Подошел к кровати вчерашней, той, у которой вроде полосы на заднице были (она еще мне «Спасибо» сказала), Таня ее зовут, Таня Мухина – спит, свернулась в калачик, замерзла под открытым окном, видно, а попка из - под простынки высунулась. Эта, правда трусики не сняла, а что пользы? Они ей в попу забились и полосы на коже видны отчетливо. Укрыл я ее и решил сегодня уж точно с ней поговорить: кто это ее воспитывал? Только как подойти к этому разговору? Не спросишь же прямо: «У тебя полосы на заднице. Кто это тебя? ». Надо что-то придумать.
Ладно, я умылся, а там и подъем, горн из всех репродукторов. До чего все же сигнал противный! Я чуток у дверей спальни подождал – неудобно все же входить, девчонки, только со сна, им одеться надо. Слышу, однако, тишина полная, никакого шевеления. Захожу – точно, хоть бы одна встала! Некоторые подушками понакрывались, чтобы, значит, горн им не мешал спать, а некоторые и вообще не слышат ничего, продолжают спокойно спать. Заорал: «Подъем! » – ноль эмоций. Пришлось стягивать простыни и одеяла и шлепать по попкам без разбору, голая там или одетая. Поднял всех, умываться погнал. Шеф вчера особо приказывал за их гигиеной следить, ну, да девчонки обычно чистоплотные, сами справятся...
Построил на зарядку, там и Саша своих выгнала, побежали дружно к озеру. Только прибежали – ко мне Сашка подходит и говорит: «У меня одного уже нет – сбежал где-то по дороге! Ты своих посмотри, все ли? ». Смотрю, а у меня двоих нет! Той самой Тани и еще одной, Наташи - «зачинщицы».
