Хотя, в общем, мы не виделись всего около сорока минут.
- Ну как ты? – Кэрри ставит все на тумбочку, садится рядом, трогает мой лоб рукой. – Я там принесла тебе еду. . .
Я делаю страдальческое лицо. Сил сейчас даже нет на то, чтобы дышать, тем более на то, чтобы есть.
- Ну давай, солнце, тебе надо покушать, - она гладит меня по голове и переводит взгляд на тумбочку, – принесла все, что тебе сейчас нужно, и ещё…
Не даю ей закончить, поворачиваю, притягиваю к себе и начинаю самозабвенно целовать. Сразу становится легко, ничего почти не болит, и понимаю, что я так сильно люблю её… Даже слов нет, чтобы это выразить, и я просто чуть сильнее обнимаю её. Чувствую, как Кэрри немного крепче сжимает мои плечи, когда я языком медленно провожу по её языку, а потом за зубами, слегка кусая за краешек губы. Наконец отрываюсь от неё, она раскраснелась, глаза блестят…
- …и еще я яблок принесла, тебе сейчас витамины нужны, - заканчивает Кэрри запыхавшимся голосом, - а еще я там таблетки купила, потом выпьешь, только я их, кажется, в куртке оставила.
Она вскакивает и быстро покидает мой номер. Да уж, в этом вся Кэрри – она выскажет все свои мысли, даже на самые разные темы, одним предложением, и тут же уйдет по - английски. Хорошо хоть, что возвращается всегда.
Сажусь, беру в руки чашку с бульоном, начинаю медленно есть. Горячо, горло обжигает, но вкусно.
Кэрри возвращается, кладет на тумбочку три упаковки таблеток.
- Три? – я откровенно удивляюсь.
- Жаропонижающее, отхаркивающее и антибиотики, – Кэрри смотрит на меня таким странным взглядом, который я никогда не умел разгадывать, – ешь давай, а то остынет.
- Хорошо, любимая, – хитро улыбаюсь. Она улыбается в ответ, берёт в руки пульт и начинает щелкать каналами. Я смотрю на её спину, в розовой рубашке, на волосы, спадающие прядками, так хочется к ним прикоснуться, но я не могу – в руках бульон, одной рукой чашку не удержишь.
- А почему ты переоделась? - наконец спрашиваю я.
- Инес, зараза, облила меня колой.
