Конечно же, я согласился помочь ей, надеясь на что-то невозможное.
Весь путь от корпуса до общаги мы проделали под жгучем солнцем, от жары и откровенных фантазий у меня начала кружиться голова и откуда-то из низа живота начал подниматься липкий озноб, я снял пиджак. Когда в переполненном лифте она прижалась ко мне спиной, и я ощутил низом живота её ягодицы, то едва сдержался от желания обхватить её гладкие бёдра... Когда мы вошли в её комнату, и она зажгла свет, наверное, я был бледным, потому, что Ирочка очень внимательно посмотрела на меня, провела ладонью по моему лбу и спросила:
- Ты себя хорошо чувствуешь?
Боже мой, её заботливый, нежный взгляд, мне казалось, он обволакивает меня, и я сейчас утону, захлебнусь в нём... Ирочкина комната пахла конфетами, на стене над кроватью висел достаточно откровенный плакат Шарон Стоун и ещё несколько забавных картинок, подоконник, прикрытый воздушным тюлем, топорщился кактусами в миниатюрных горшочках. Компьютер стоял в уютном уголочке на письменном столе.
- Что с ним? - дрожь, гуляющая где-то по спине добралась и до голоса. Ириша вкратце рассказала, что произошло, и я стал разбирать корпус. Делал я это практически на ощупь, любуясь Иришкиным отражением в стекле монитора. Немного постояв у меня за спиной, девушка включила магнитофон с торжественной готической музыкой... Я уже почти пришёл в себя и мог сосредоточиться на работе, под прохладным дождём звуков. Ириша подошла к шкафу и, убедившись, что я занят компьютером, стала раздеваться... Я чуть не вскрикнул, когда платье упало к её ногам. Она грациозно переступила через него, нагнулась и подняла. Я видел её спину, статные бёдра, обтянутые чёрным капроном чулок, ощущал совсем близко её пленительный запах. На ней был чёрный бюстгальтер из кружевных узоров, Ира изящно изогнулась, расстёгивая золотистую застёжку...
