Затем помню, как пила ещё, как переходила от человека к человеку и меня все лапали, причём старались как можно пальцев засунуть внутрь моей киски. Помню, как сосала у все и как мне кончали на лицо и в рот. Помню, как по их просьбе, пыталась засунуть внутрь бутылку водки, но дальше горлышка она не лезла, и тогда я дрочила себя этим горлышком. Всё это помнится мне лишь отрывками, никак между собой не связанными.
Потом ещё вспомнила, как меня заставляли ходить на четвереньках, приносить всем тапочки, есть еду, брошенную мне на пол. А потом меня положили на кровать, и начали трахать в разных позах, в основном конечно по собачьи. Только в этот раз никто уже не ждал «своей очереди», и я одновременно и сосала, и принимала член в киску, которая, кстати, намокла почему-то сама. Остальные же пока терзали мою грудь, разрывая её в разные стороны, до адской боли выкручивая соски. Или мяли моя попку, или били ладонями по лицу, обзывали грязными и обидными словами, типа шлюхи, бляди, потаскухи.
Потом из меня сделали бутерброд, положив между двух мужчин, один из которых начал ебать меня в попку, предварительно поплевав на неё для смазки. Я конечно сопротивлялась, но была совсем не в том состоянии, когда можно хоть как настоять на своём. В итоге, меня стали все, кому надоело в киску, трахать меня ещё и в попку.
Большинство мужиков, после того, как пару раз трахали меня, уходили домой, видимо, к своим семьям. В итоге в моей квартире осталось двое или трое, которые продолжили надо мной издеваться.
Последнее, что я запомнила, это то, как мне сунули в рот сырую тряпку, и заставили ею вытирать всю ванную комнату и туалет, попутно снимая всё это на свои мобильники.
Проснулась я уже под утро, в туалете, свернувшись в три погибели. Вся моя попа болела так, будто её разрывали на части огнетушителем. Я потрогала её ручками, и почувствовала на дырочке засохшую кровь и рваные ранки. Моя пиздёнка тоже была не в лучшем состоянии, и её так же саднило.
