Она сразу немного меня напугала:
«А папа знает? »
«Нет! »
«А если узнает, чем ты занимаешься в его отсутствие? »
«Не надо, Танечка! »
«Надо! »
«Таня!! Не надо!!! »
«Ладно, успокойся, малолетний лодырь! Живи пока! »
Так мы с Таней общались долго, я иногда посылал ей фото, где я в чулках или с бананом в попе, чтобы пощекотать себе нервы, а она, как будто подыгрывая моим потаённым желаниям, говорила:
«А представляешь, если я это сейчас папе перешлю? » или «Надо твоим одноклассникам показать! » От таких сообщений мой пенис «стрелял» спермой выше Останкинской башни. Это был просто «небесный» оргазм! Нет такой картинки, нет такого видео, как эта написанная в одно предложение, угроза разоблачения, которые могли бы мне доставить такое райское наслаждения. Получая постоянное удовлетворение от этой тонкой грани разоблачения, я, зачастую, выводил Таню из себя, и она грозилась всё-таки рассказать всё папе, после чего нервно трясущимися руками я печатал: «Таня! Умоляю! Не делай этого! », на что получал ответ: «Тебе пойдёт на пользу! Попрошу папу пороть тебя посильней каждый день, отобрать ноутбук, карманные деньги, любые радости жизни, а вместо этого – домашний арест каждый день, вместо гуляний, с учебниками в зубах и порка! И чтобы вкалывал каждый день, бездельник! »
«Я бездельник, я знаю! Только не пиши папе! Я очень боюсь, Таня!!! »
«Ещё бы... Ладно! Я подумаю! »
Этого было достаточно, чтобы обдрочиться на миллион лет вперёд.
Однажды Таня написала мне, что будет в Москве на выходных, а в воскресение у неё поезд обратно в Минск. Я был счастлив, так как у меня родители, как раз уезжали на субботу и воскресения. Таня написала, что приедет ко мне в гости только в воскресение. Я же мечтал только об одном, чтобы она со мной поиграла в «госпожу и раба», хоть чуть - чуть. Я просто мечтал об этом!
Наступил тот день и тот час. Звонок в домофон. Это она! Я открыл домофон, вышел к лифту и нервно слушал звуки движущегося лифта.
