Нет, не боли, а сладкого требующего выхода напряжения, которое росло, по мере того, как ласкающая рука Марины, все ниже и ниже продвигалась по ее телу.
Когда нежные пальцы женщины коснулись ее обнаженного бедра возле трусиков, Таня даже вздрогнула от неожиданного наплыва желания. И в тот же миг ощутила, как внутри, под животом знакомо обожгло, словно кипятком, она инстинктивно сдвинула ляжки, чтобы не дать излиться горячему соку желания. Осторожно поглаживая ее бедра, женщина задрала короткую юбку вверх и попыталась просунуть рук под туго врезавшуюся резинку ее трусиков. Поспешно расстегнув три пуговки на боку, Таня стянула юбку и бросила ее на пол, подле кровати.
Ладонь Марины опустилась и скользнула по ее гладкому, по - девичьи выпуклому животу, затем к паху, к тугой резинке трусиков. Опустилась ниже, к сомкнутым ляжкам, ладонь женщины решительно втиснулась между ними, легла на шелк трусиков прямо на налившиеся, истомленные желанием половые губы, рельефно проступившие под шелковым треугольником тончайшей ткани.
И вдруг Марина отдернула ладонь и начали покрывать тело падчерицы жаркими поцелуями. Ее горячий рот упрямо искал Танины губы. И когда нашел, в страстном ответном порыве, Марина крепко прижималась к влажным горячим губам женщины. Таня почувствовала, как острый горячий язык смело пробился сквозь преграду ее губ, проник в рот и наконец достиг языка. Их языка слились, переплелись, словно две улитки.
Марина раздвинула руками ее бедра и принялась неистово гладить насквозь пропитанный липкой влагой шелк трусиков, которые остались единственной хрупкой преградой на пути к ее охваченному приятно - мучительной болью влагалищу. Таня чуть было не отбросила руки Марины, потому что теперь она уже не просто покорно принимала ее ласки, но сама была до крайности возбуждена и охвачена желанием.
- Тебе нравится? - впервые нарушила тишину Марина. Ее голос прозвучал точно издалека. – Тебе приятны мои ласки?
- Это чудесно...
