Его взору медленно открывались ажурные края черных чулок. Затем верхняя часть бедер, и уже на них он увидел ярко красные, с фиолетовым оттенком в тех местах куда приходился кончик ремня, широкие отметены, с вспухшей кожей по краям. Затем край ее упругой попки, которая была просто багрового цвета, и наконец все ее полушария обтянутые тонкими стрингами, и разукрашенные сплошными полосками широкого ремня, которые часто сливались в одно вспухшее красно - багровое пятно. Его так завело то что он увидел, что он мгновенно почувствовал насколько ему тесно в его джинсах. Он заметил, что самая вспухшая и багровая часть ее попки была там, где она переходила в ее стройные сильные бедра. Он не удержался что б не прикоснутся к этому месту.
Она: уффффф...
Он: Больно?
Она: Он всегда порет эту часть попки сильнее всего... Говорит мол будешь вспоминать каждый раз когда будешь садиться.
Он присмотревшись увидел в нескольких местах четкие следы от пряжки.
Он: Я вижу ты промокла когда тебя пороли? – сказал он, ткнувши пальцем в одно из тех мест, где четким багрово–фиолетовым сияла пяти угольная звезда.
Она: Да... Я еще некогда не была настолько мокрой во время порки... Даже тогда на веранде на даче. Я все время думала про то что терплю эту порку ради тебя...
Он: Я тебя люблю.
Она: И я тебя. – и они слились в страстном поцелуи. Он прижимая ее горячею исполосованную попку к своему торчащему колу под обтягивающей тканью джинс, и она все также стоя к нему спиной с задранной до талии мини юбке и запрокинувши голову через плече назад...
Он: Я тут тоже кое что приготовил...
Она: Что?
Он: Вот посмотри... - и он показал на журнальный столик, где лежали тонкие и гибкие прутья орешника.
Она одернула юбку, повернулась к нему лицом, хитро улыбнулась и тут же поменялась в лице. Это был властный взгляд не толи мамы на нашкодившего ребенка, не толи опытной бизнес леди на нерадивого и зеленого менеджера.
Она: Ну что ж...
