Он раскладывает меня на столе или ставит на четвереньки на диван и, под ободряющие возгласы дружков, начинает стегать по попе. Еще и другим «помочь» предлагает! А потом я должна стоять с задранной юбкой и слушать, как они обсуждают «проблемы воспитания», хвалят отчима за строгость и, конечно, приходят к выводу, что с такими детьми иначе нельзя... ». А один из них (его я ненавижу больше всех! ) любит, подозвав меня к себе, класть ладонь на попу и убеждать отчима, что она «недостаточно горячая» и, следовательно, я наказана мало...
Я два раза убегала из дома. Только вот идти некуда. Денег нет, а в привокзальные... Соски подаваться не хочу. Один раз меня поймали, второй – сама вернулась. Неделю в лесу пожила, когда от голодухи невмоготу стало, пришлось домой придти. Даже отчим, меня увидев, пожалел, наверное. По своему, правда – сразу пороть не стал, дал помыться и поесть. Зато потом, когда я уже успокоилась, и даже надеялась, что обойдется, выдал по полной схеме – розгами до крови. Неделю на животе спала.
Вчера мне здорово не повезло – когда я в спешке разбила эту проклятую вазу, отчим оказался дома. Он буквально сорвал с меня халатик и трусики и отхлестал ремнем, зажав мою голову между ног. Он бил ремнем куда попало и попадал им не только по попе, но и между бедер! От боли я задыхалась! А потом он поставил меня в угол на четвереньки и велел стоять так до вечера, до его возвращения. Только он ушел – я убежала. Все! Домой я не вернусь! Летом я даже нормальный купальник не могу одеть из - за этих проклятых синяков и рубцов! Уроки физкультуры прогуливать приходится, а за это – опять порка!
Лида снова разрыдалась. Саша, сама не своя от жалости и возмущения, кое-как успокоила ее, а потом спросила:
– Как же твоя мама позволяет делать такое?
На глазах Лиды опять показались слезы. После долгого молчания она сказала:
– Пьет мама, с работы ее уволили... Уйдет отчим – на что жить будем? Да и боится она отчима, он и ее поколачивает...
