- Вас, кажется, зовут Николай Иванович? - оборвала она его размышления.
- С вашего разрешения, Игоревич.
- Да, да, простите мою ошибку, Николай Игоревич!
- Я что-то сегодня несколько рассеяна. Прошу вас, закуривайте, - она протянула ему распечатанную пачку "Салем".
- Спасибо, я только что покурил, - попытался слукавить Николай, в надежде хоть как-то сократить время визита.
- Фу, как невежливо отказывать даме, вы мне до сих пор казались таким галантным мужчиной!
- Извините! - польщенный, он уже с готовностью взял протянутую пачку.
- Мне тоже предложите, галантный мужчина!
- Да, конечно же, прошу Вас! - он протянул ей сигареты. "Ну, прямо какое-то состязание в светскости", - досадливо подумал он.
По натуре застенчивый, Николай испытывал почти физическое недомогание, общаясь с незнакомыми и малознакомыми женщинами, и тем оно было нестерпимей, чем привлекательней была женщина.
- Скажите, Николай Игоревич, я давно хотела спросить, что за бумажка висит там, над вашей кроватью?
- Это график моего выздоровления.
-... О-о, как интересно! - приподняла она и без того высокие брови. - Вы ведь уже две недели лечитесь?
- У вас - две недели...
- Вы и до этого уже лечились?
- В поликлинике.
- Ну да, конечно... И что же, соответствует выздоровление вашему графику?
- Почти.
- Очень, очень любопытно! - заинтересованно произнесла она.
Николай сильно сомневался, что ей, такой блистательной женщине может быть любопытен как сам он, так и его дурацкий график, висящий над кроватью, но она была столь обворожительна, что хотелось внимать всему и веровать во все, что плавно вытекает из ее уст...
- Вы, очевидно, торопитесь выписаться?
- Тороплюсь, конечно... - Николай никак не мог понять, к чему она клонит. Он чувствовал, что очарован этой женщиной. Ему нравились и духи, которыми она всегда пользуется, и то, с каким вкусом она одевается, и ее манера держаться, гово-рить...
